- Вопрос не ко мне, я ведь ушел с поста и проводника, и лидера партии и общественной организации. Потому вопрос, наверное, следовало бы адресовать руководству ПС.
- Но вы ведь в курсе?
- Я так понимаю, что все кто остались и не ушли со мной создавать новое общенациональное движение - все они там. Я слежу за всем, что происходит, и все равно стараюсь им помогать, потому что это мои друзья и соратники. Никаких конфликтов не было, просто у нас разные взгляды на развитие и Украины, и политических партий. В Правом секторе все хорошо, просто меня там уже нет. Хотя я по убеждениям все такой же "правосек".
Существуют и партия, и общественная организация и Добровольческий Украинский Корпус. Пока еще даже все на меня зарегистрировано, но это формальности.
- В ноябре вы сложили полномочия руководителя Правого сектора. Теперь появляется Правый сектор-2 или Правый сектор Яроша? Расколы никогда не шли на пользу ни демократам, ни националистам в Украине. И есть ли уже название у вашей организации?
- "Національний Рух". И ребята попросили, чтобы сейчас, на стадии становления, была привязка к моему имени. То есть "Національний Рух Дмитра Яроша". Но это пока лишь рабочее название.
Я вижу перспективу нового общественного движения, которое будет иметь более широкую кадровую базу, чем Правый сектор. Судя по тем встречам, которые я провожу по всей Украине и в Киеве в том числе, запрос на такую силу есть. Мы хотим объединить людей, которые еще не были в политике, которые являются патриотами, но они не обязательно националисты, как было в Правом секторе. Хотим объединить патриотически настроенных националистов, национал-демократов, либералов и других. Правый сектор - это чисто националистическая организация, а нынешняя ситуация в Украине, которую я все же склонен рисовать в черных тонах, требует всеобщего объединения патриотов разных идеологических взглядов. Так как дальнейшая политическая сепарация общества, а именно этот процесс мы наблюдаем, обрекает нас на поражение. В том числе и в войне.
- И левых патриотов?
- Нет, конечно. Я вообще не понимаю, что такое левый патриот в Украине. Их не существует. Но сильную правоцентристскую структуру создать можно и нужно. Нам нужно создать движение, которое объединило бы людей разных идеологических взглядов.
Ведь на Майдане мы все объединились против общего врага - и либералы, и националисты, и национал-демократы. Сейчас необходимо сделать то же самое. Активно работаем над привлечением в нашу структуру людей, прошедших войну, в том числе и моих друзей из Правого сектора и медицинской службы - "госпитальеров".
- Но ведь это значит, что вы размываете электорат и становитесь в один ряд с большим количеством таких же "общепатриотических" партий. Вы, по сути, создаете новую Нашу Украину - демократическое объединение с правым уклоном. Вы же знаете, кто обычно пролезает в такие партии и чем это заканчивается?
- В основу движения мы все равно внесем основные постулаты идеологии украинского национализма Степана Бандеры и в этом нет ничего страшного. Когда людям нормально объясняешь, в чем состояли идеи и суть деятельности этого человека, то все нормально воспринимают.
Что касается качества и необходимости избежать ошибок национал-демократических движений прошлых лет, то я согласен - нам необходимо поставить фильтр и не допускать сотрудничества с людьми, которые хоть как-то в прошлом себя запятнали.
- Фильтр в чем должен состоять? Например, не брать никого из бывших депутатов, или в чем-то еще?
- Каждый случай нужно рассматривать отдельно.
- Изменятся ли как-то система и источники финансирования вашей организации, как бы она ни называлась, после раскола ПС?
- Ищем. В первую очередь, очень рассчитываем на малый и средний бизнес. Для областных ячеек этого будет достаточно. Буквально вчера (разговор состоялся 28 января - ред.) я встретился с некоторыми банкирами, которые также изъявили желание поучаствовать в организации нового движения. Причем не только в качестве источников финансирования, но и как члены будущей команды, которые способны будут создавать качественные законопроекты для банковской сферы, фискальной политики и так далее. Называть их фамилии я пока не буду.
- Малый и средний бизнес. То есть источники финансирования будут те же, которые были у Правого сектора, если верить его спикерам в разное время? Другими словами - вы уведете за собой спонсоров Правого сектора?
- В Правом секторе никогда не было одних стабильных спонсоров. Если говорить о фронте, то они были, а если о партии, то нет.
- Игорь Коломойский - один из таких спонсоров? И поддерживает ли он сейчас вас лично?
- Коломойского я не видел уже, наверное, года полтора. Так что причислять меня к "людям Коломойского" - это миф. Нам помогал фонд Геннадия Корбана и окружение Коломойского в целом, когда они были при власти в Днепропетровской области. Но помощь касалась фронта - они не только Правому сектору помогали. Давали транспорт, давали бронежилеты, каски… кстати, после того, как ушли из Днепропетровской ОГА, помогать не перестали.
- Правда ли, что с командой Коломойского вас свел народный депутат Андрей Денисенко?
- Нет. Я сам с ними всеми познакомился, когда Коломойский стал главой области. Денисенко, кажется, сам до меня не был с ними знаком, не знаю.
- Дело Корбана - это политическое преследование или правосудие?
- Я сразу сказал, что это политическое преследование. Так глупо проводить спецоперации по задержанию человека, который не скрывается и ходит на допросы - это смешно. Искали какие-то частные армии - ничего не нашли, зато свезли сотню спецназа и устроили шоу. Так не делается.
- Но все же Корбан - человек со сложной биографией.
- Безусловно. Если есть подозрения - судите, и если докажете - сажайте. Но изначально все было представлено как шоу со стороны силовиков и обвинения, потому у меня нет сомнений в том, что это политически мотивированное дело. Президенту очень нужно было масштабно продемонстрировать борьбу с олигархами.
- Вы же в курсе, что недавно Корбана сняли с поста лидера УКРОПа без его согласия. Вопрос, может быть, и не к вам, но вы много общались с этой командой и хорошо их знаете. Как вы смотрите на такой жест Корбану от соратников?
- Я думаю, что они там разберутся между собой, но, в целом, некрасиво, конечно. Корбана надо было хотя бы уведомить.
- Чем закончилась история с закарпатским Правым сектором, активисты которого были объявлены преступниками после известных событий? Эта тема выпала из поля зрения СМИ и создалось впечатление, что дело спустили на тормозах. Как на самом деле?
- Насколько я проинформирован, ребята, которые тогда спрятались в лесу, которые не сдались и не были ранены, смогли благополучно и без проблем добраться до фронта и сейчас находятся там в составе ДУК. Один из них за это время трагически погиб в бою.
- Но их же разыскивали с вертолетами, собаками и спецназом? Они просто взяли и проехали всю Украину?
- У нас не настолько хорошо работают правоохранительные структуры, чтобы поймать того, кого они ловят.
- Сколько, кстати, "правосеков" тогда пряталось в закарпатских лесах, напомните?
- Около десяти человек. Двое сдались, двое были ранены и тоже, конечно, сдались. Остальные без проблем выбрались и поехали в Донбасс воевать. Насколько мне известно.
- Когда возник инцидент в Мукачево, было много вопросов о том, насколько региональные подразделения ПС вообще подчиняются вам? Возникло подозрения в том, что вы существуете отдельно, раз такое стало возможно.
- Это были люди ДУК, а в ДУК командиром был и есть Андрей Стемпицкий. Это к нему вопрос, а не ко мне. Я уже просто спасал ситуацию, когда Стемпицкий мне позвонил и сказал: "Там стреляют из крупнокалиберных пулеметов".
- Тот же вопрос по инциденту на Драгобрате. Вы поддерживаете точку зрения, согласно которой все это часть общей кампании по дискредитации добровольческого движения, или все же есть проблемы с дисциплиной, и каждый должен отвечать за свои поступки?
- Я не исключаю, что там была какая-то провокация. Всей полнотой информации я не владею, чтобы однозначно что-то утверждать. У меня лично хорошее отношение к этим ребятам - и к "Хорвату", и к "Бесу". Они героически себя проявили на войне и это факт, потому-то я и внес прошение о том, чтобы взять их на поруки. Оно пока рассматривается судом.
Огромная проблема Украины сейчас в том, что не существует нормальной программы психологической реабилитации участников АТО на государственном уровне. Потому некоторым ветеранам АТО, как говорят в молодежной среде, просто иногда срывает крышу. Государство в этом направлении вообще не работает - не только с добровольцами, а и с ВСУшниками. Ведь если взять уровень преступности ветеранов так называемой АТО, которые вышли из ВСУ или Нацгвардии, то он намного выше, чем в случае с добровольцами. Просто к добровольцам внимания больше и отношение более предвзятое.
Но, конечно же, я всегда говорил своим бойцам и могу повторить, что война не дает индульгенций. Ребята должны осознавать, что вернувшись с передовой нельзя совершать поступки, которые дискредитируют добровольческое движение. "Война все спишет" - так не бывает.
<a href="
http://liga.net/">Источник</a>
- Летом после событий в Мукачево Правый сектор объявил, что будет собирать подписи за проведение референдума о недоверии власти. Это больше не актуально?
- Я, да и боевые командиры тоже, тогда переоценили организационные возможности Правого сектора по организации такого референдума. Даже в части сбора необходимых подписей за ограниченное время для его проведения. К сожалению, оказалось, что наши структуры не готовы к такой работе.
К тому же Украине нужен качественно новый закон о референдуме, а не тот, который нарисовал Андрей Портнов во время правления Виктора Януковича. Юристы, которые сегодня есть в моей команде, начали работать над новым законопроектом о всеукраинском референдуме. Проводили консультации также с партиями Свобода и Самопомощь по этому поводу. Возможно, это будет совместная работа.
- А если брать не организационные возможности, а вопрос необходимости - вы до сих пор считаете, что Украине нужен референдум с формулировкой "О недоверии власти", как вы говорили летом?
- У меня такое ощущение, что 2016 год станет для Украины переломным. И удержать государственность в таких сложных условиях войны и экономического кризиса становится все сложнее. Потому добавлять масла в огонь таким сложным референдумом я бы не хотел.
- Но летом же хотели? Или это были эмоции после скандала с Правым сектором в Мукачево?
- Я в то время переоценивал организационные возможности и ресурсы Правого сектора. Это моя ошибка. Дело в том, что большинство времени я проводил на фронте и не владел всей информацией о состоянии наших политических ячеек в регионах.
- Когда ПС пугал походом на Киев, мы узнавали, сколько у вас батальонов. Узнали. (Подробнее - Сколько батальонов у Правого сектора) Прошлым летом наш источник в ПС сообщал, что общая численность личного состава всех батальонов ПС - до 2000 человек. Из них постоянно на фронте - до 700 человек. Изменилась ли как-нибудь ситуация сейчас? Особенно после определенного раскола в рядах организации?
