Неожиданная версия сейшельских событий, благодаря которой легко понять, что не все здесь так однозначно, и даже более того. Также приводятся исчерпывающие доказательства вины гигантского бобра.
Cпойлер
В тесной печурке избушки лесника бился огонь. У печурки, молодцевато пыхтя, приседал президент Украины Петр Алексеевич Инкогнито. За окном трещал неожиданный февральский мороз, шел снег. В снегу двое великовозрастных верзил - один кучерявый, другой бородатый - играли в снежки. Через покрытое морозными узорами окно в избушку долетали их приглушенные крики: "Получай, вонючий сепар!", "Я не сепар, это ты сепар, я киборг, пдржь-пдржь!", "Хыдыщ!", "Ах ты сука" и пр.
- Три, четыре, закончили упражнение! - сказала жена президента Марина Инкогнито и свистнула в свисток. - Юлечка, а вы чего не приседаете? В здоровом теле - здоровый дух!
- Поясницу прострелило, - мрачно сказала Юлия Тимошенко, сосредоточенно жужжа электромоторчиком инвалидного кресла, - на погоду, наверно. Качановские раны, жизнь висела на волоске, заточка вот тут прошла, не поверите.
- Брехня, - устало отмахнулся Петр Инкогнито, стягивая с себя мокрую футболку. - Мариночка, не слушай ее, это бабушка украинской коррупции.
При этих словах все, не сговариваясь, посмотрели на Гройсмана, спящего на топчане у поддувала.
- Дороги, пенсии, - сквозь сон проплямкал Гройсман. - Зарплаты, реформы, децентрализация.
- У нас на Качановке очень хозяин лютый был, каждый день новую зечку брал, - сказала Тимошенко. - Я сразу решила, что живой не дамся, ложку об ковер заточила и горло себе перерезала, так он, сука, меня застрелил.
Марина ойкнула и закрыла рот руками. Петр Инкогнито посмотрел на нее с нежностью.
- В бассейн бы сейчас, - вытирая футболкой живот, легкомысленно сказал он, но быстро поправился: - А между тем, отнюдь не до бассейнов нам, страна воюет.
- Так идите в прорубь поныряйте, - предложила Тимошенко светски. - Тут же все удобства, избушка лесника ресорт энд спа, гостям здесь нравится чайник, тихая уединенная атмосфера, до колодца идти всего пять минут, Мальдивы нервно курят папиросу.
- Напрасно вы иронизируете, старая воровка, - укоризненно сказал Инкогнито. - Президент воюющей страны не имеет морального права загорать на Мальдивах в разгар коррупции. Да и вам я, кстати, тоже не советую. Избушка лесника - лучший отдых в наше время.
За дверями глухо затопали валенки, и в избушку вошел Юрий Луценко с красным носом на загорелом лице.
- Сею-вею-посеваю! - радостно сказал он, перекатывая через порог сумку на колесиках, из которой торчали ласты, маска, трубка и раскладной шезлонг. - Багама-мама!
- Да заходи уже, трепло, - злобно рявкнула сзади Ирина Луценко и пнула его в спину. - Эй, швейцар!
- Экономический рост, предпринимательство, бизнес и производство, - беспокойно промямлил Гройсман сквозь сон. - План на среднесрочную перспективу.
- Я не поняла, - с угрозой сказала Ирина Луценко. - Кто-нибудь здесь примет у меня метлу?
- О, да вы по воздуху добирались, - приветливо сказала Тимошенко. - Авиалинии третьего тысячелетия?
- Х#ечилетия, - отрезала Ирина и смерила супруга уничтожающим взглядом: - Ты куда меня привез, прокурор?
- Ну не на Сейшелы же нам ехать, Ирочка, - мягко сказал Луценко. - Это же бешеные деньги, у нас даже сын столько не зарабатывает. Кстати, Петр Алексеевич, Саша приехал уже?
- Да, вон они с Алешей на улице в АТО играют, - кивнул Инкогнито в сторону окна.
За окном бородатый и кучерявый слепили большую снежную бабу и били ее ногами с криками: "Получай, Захарченко!", "Сдавайся, сепар гребаный!", "Вот я тебе яйца сейчас откручу!"
- Ветераны, - с отцовской гордостью сказал Инкогнито. - Надежда Украины.
- Да, смелых пацанов воспитали, - сказал Луценко. - И отель, кстати, хороший. Не Сейшелы какие-нибудь. Одно только беспокоит меня: не дороговато ли? Все-таки вид на прорубь... Мы можем себе такое позволить?
- Думаю, можем, - неуверенно сказал Инкогнито и поставил на плиту чайник. - Сейчас согреетесь с дороги.
- О, мини-бар! - обрадовался генпрокурор и, подскочив к холодильнику, начал читать примагниченный к дверце ценник. - Что?! Водка по семьдесят?! Да это же грабеж. Кто может позволить себе водку по семьдесят?
- Не бойся, Юра, не отравишься, - сказала Тимошенко. - Ляшко вообще вино по сорок пять в семейный номер на чердаке заказывал, и ничего. Говорят, у него вторая жена.
- Да уж, живут люди, - ревниво буркнул Луценко. - Жирует, сука. А ты тут сиди от зарплаты до зарплаты без излишеств, и бабе твоей три тысячи лет, ей даже приз за это дали, но пришлось продать, чтобы позволить себе отдых без проведения митингов и дискуссий.
- Без дискуссий? - засмеялся Инкогнито. - Без митингов? Святая простота. Вот помяни мое слово, обязательно найдется какое-нибудь брехло, которое скажет, что на самом деле ты отдыхал на каких-нибудь Сейшелах, а я, допустим, на Мальдивах, и все это в воюющей стране, и попробуй потом докажи!
- Да ну, быть такого не может, - растерянно сказал Луценко. - Это уже совсем уже.
- Постоянно видим положительный результат, - прочвакал Гройсман сквозь сон. - Фокус на цифровой экономике. Успех.
- Я читал на Букинге, что тут где-то есть сувенирный сарай, - уныло сказал Луценко. - Пойду куплю себе один магнитик. Как вы думаете, может простой украинец позволить себе магнитик?
- Может, - твердо сказал Инкогнито. - Магнитик - может.
В этот момент в проеме чердака показалась ухоженная голова Олега Ляшко.
- Всем привет из семейного люкса! - крикнул он баритональным басом. - Как отдыхается?
- Прекрасно, бл#дь, - сказала Ирина Луценко.
- Хочу представить мою новую жену - Хуаниту! - объявил Ляшко. - Хуанита, покажись.
В проеме чердака показалась Хуанита и жестами показала, что ее зовут Хуан.
- Очень приятно! - просияла Марина Инкогнито. - Спускайтесь к нам, Хуанита, покрутим хула-хуп.
- Хуанита интроверт, - извиняющимся тоном сказал Ляшко. - Не то что я.
С этими словами радикальный лидер решительно сбросил с себя халат и, оставшись в одних трусах, принялся быстро спускаться по лестнице.
- Эй, ты там полегче на поворотах, - недовольно сказал Луценко. - Здесь женщины.
- Я женщинам не враг, - сказал Ляшко, - я олигархам враг. Кто со мной в прорубь купаться?
- А это платно? - забеспокоился Луценко. - Возможно, я не смогу себе это позволить.
- Потому что ты голодранец! - засмеялся Ляшко и, крестясь и гикая, выскочил за двери, растолкал задом присмиревших великовозрастных верзил и обрушился в прорубь.
В то же мгновение окрестности избушки лесника огласил страшный крик. Ляшко пробкой вылетел из проруби и побежал обратно в дом.
- Бобер! - кричал Ляшко. - Матерь божья, там гигантский бобер! Он украл мои трусы!
Радикал вбежал в избушку, и все увидели, что он действительно без трусов.
- Может, свалились? - хрипло спросила Ирина Луценко.
Язвительный ответ застрял у Ляшко в горле: из проруби выбралась ужасная фигура гигантского бобра. Неторопливо встав на задние лапы, она пошла к избушке, едва заметно покачиваясь.
- Модернизация национальной экономики, реформы на всех уровнях, - зловеще прошамкал во сне Гройсман. - Печенье, лом.
Гигантский бобер вошел в избушку, и, когда на него упал свет, оказалось, что это не бобер, а Михаил Саакашвили. На выдающемся реформаторе были надеты трусы Ляшко, на его носу лежал снег.
- Ты какого хера здесь делаешь? - яростно прошипел Инкогнито. - Ты же под ночным арестом!
- Я лэсник, - сказал Саакашвили и широко улыбнулся странной улыбкой. - А это моя избушка. Украина - это чито-то с чем-то, пасматрыте - простор и воля. Эта чуда! Это чито-то с чем-то, люди! Ха-ха-ха! Лублу, лублу Украину!
- А ну-ка пошел нах#й отсюда, бобер волохатый, - угрожающе сказал Инкогнито, нащупывая на плите кипящий чайник. - Это я люблю Украину.
- Просто ах! - сказал Саакашвили и упал на спину, раскинув от восторга руки и ноги. - Украина, я хачу тибя!
- Да он обдолбанный, - громко сказала Ирина Луценко. - Сейчас я этого козла метлой вынесу.
- Что? Кто здэсь?! - закричал Саакашвили, ошалело огляделся и, с внезапной прытью вскочив на ноги, полез по лестнице на чердак. - Барига! Пасипаки! Алукаголики! Варовка! Ведьма!
- Та не, вроде, не обдолбанный, - с сомнением сказал Инкогнито. - По крайней мере, всех узнал.
- Черт побери, там же наверху Хуанита, - простонал Ляшко.
- Я спасу ее! - воскликнул Инкогнито и быстро рванул вслед за беглецом. - Пора уже, наконец, покончить с этим безобразием.
- Будь осторожен, Петр! - крикнула ему вслед обеспокоенная Марина. - Вот, возьми мой хула-хуп.
Отбрыкавшись от настойчивых притязаний Хуаниты, выдающийся реформатор пересек чердак, выбил слуховое окно и протиснулся через него на крышу.
- Мабыльный сигнал! - кричал он в лесную чащу, бегая по черепице. - Они глушат мабыльный сигнал! Народ, прыглашаю всех на марш рыформ имипичмента!
- Никто не слышит, - резко сказал сзади Инкогнито, помахивая хула-хупом. - Никто ничего не увидит.
- Брось хулахуп! - закричал Саакашвили. - Брось хулахуп, а то я прыгну!
Тщательно прицелившись, Инкогнито бросил хулахуп ему в голову, но Саакашвили ловко увернулся и, сорвавшись с крыши, с хрустом упал на расчищенный от снега порог избушки лесника лицом вниз.
Подождав, пока спаситель Хуаниты спустится по лестнице, туристы коротко посовещались, послушали анекдот Луценко и бросили тело великого реформатора обратно в прорубь, предварительно привязав к его ноге связку сувенирных шлакоблоков из сарая. Рука утопающего в последней конвульсии схватилась за ледовую кромку, и на нее тут же незаметно наступил острый каблук Юлии Тимошенко.
- Я отэто очень против такого беспредела, Петр Алексеевич, - сказала Тимошенко, тщательно оттаптывая реформаторскую десницу. - Я должна быть рядом с теми, кого репрессирует власть. Надо защищать демократию.
Расплющенные пальцы утопающего соскользнули, и он окончательно ушел на дно. Все вздохнули с облегчением, после чего почтили память выдающегося реформатора минутой молчания.
- Короче, нас тут не было, - наконец, жестко сказал Инкогнито, обводя туристов пристальным взглядом. - Мы отдыхали... мы отдыхали за границей, вот. Я, допустим, на Мальдивах, а ты, Юра, допустим, на Сейшелах. Или наоборот. Но лучше так. Организуем утечку в прессу.
- А чо сразу на Сейшелах, - возмутился Луценко. - Не хочу я на Сейшелы, там дорого! Какой класс может позволить себе Сейшелы?
- Ну, допустим, средний, - развел руками Инкогнито. - Короче, скажешь, что средний, а там видно будет, договорились?
Луценко попытался было возразить, но лишь тяжело вздохнул, опустил плечи и, обняв жену, побрел в избушку.
Ветер усиливался. Страну ждал новый скандал, но ей было не привыкать.
