Serghei UzunКогда-то давным-давно, мы сидели на стадионе с Вениамином. Вру, конечно.
Откуда в гагаузском селе Вениамин? Разве что как туристический объект.
Ну, типа, приезжает кто-то не неместный, выпивает, ест, танцы танцует. В общем, вкушает гостеприимство пятый день. А потом говорит:
- Чот я уже ни пить, ни есть не могу. А есть у вас что посмотреть в селе?
А ему:
- А как же. Есть Вениамин. Хотите Вениамина посмотреть?
То есть звали товарища иначе, конечно, но пусть будет Вениамин в рамках программы по защите персональных данных. Ну так вот.
Сидим мы с Вениамином, втыкаем как дети пинками объясняют крупному гусю, что каникулы - это почти вечность когда июнь только начался.
- Скажите, Сергей, - сказал Вениамин. - а вы кем собираетесь стать если вдруг доживете до взрослой жизни? Неужто как я - капитаном морского плавания?
Я, на самом деле, хотел стать библиотекарем в то время. Сиди себе в тепле, читай книжки, иногда швыряй чугунным бюстиком Льва Толстого во всякую шпану, которая пришла шуметь в библиотеке. Но признаться в таком отсутствии амбиций Вениамину я побоялся.
Поэтому, неожиданно для себя выпалил:
- Я, Вениамин, жажду стать поваром. Кормить всяких зажиточных трудящихся в ресторане. Ну а чего - тепло, бабло где-то рядом, пожрать всегда есть чо.
Вениамин от неожиданности проглотил веточку, которую жевал для солидности. Спичек у нас чего-то не было с собой - пришлось жевать веточку.
- А что вы, Сергей, делаете для воплощения своей мечты? - строго спросил Вениамин. - Я вон, например, иногда харю в воду сую. И качаюсь на качелях, чтобы к качке попривыкнуть. А вы что? Жрете, небось?
- Готовлю я, Вениамин! - снова неожиданно для себя выпалил я.
Cпойлер
На самом деле, к тому времени, я мог приготовить хлеб с вареньем, максимум. И то - если хлеб был нарезан уже и варенье открыто.
- Ладно врать. - офигел Вениамин. - И что вы там готовите? Хлеб с вареньем?
- Пфуй, Вениамин. Как не стыдно. В библиотеке же пропадаю. Что я там читаю, по вашему мнению? Журнал Мурзилка? Нет, Вениамин. Я читаю всякие книжки с рецептурой и прочим. А потом дома готовлю.
Вениамин был разбит наголову со своей харей в воде. Но этот гад оказался злопамятным. Не прошло и четырех недель, как мы оказались у моего дома. К тому времени я уже напрочь забыл, что мечтаю стать поваром и готовлю. Вениамин напросился попить воды. Вылакал кружку, чортов морской волк, и говорит:
- Что-то я, Сергей, прям ослабел. Жрать хочется. У нас, моряков, это обычное явление. Жил, жил и вдруг срочно требуется пожрать. Как же прекрасно, что у меня есть друг, который умеет готовить.
Во дворе в ужасе завыл мой пес Лорд, птицы притихли, на неработающей тогда церкви забил набат колокол без языка. Признаваться в балабольстве тогда было сродни самоубийству. Это сейчас полегче. Сказал - ой, ну наврал, подумаешь. А тогда - прям катастрофа. И я решил выкручиваться.
- Да говно вопрос, тащемта, Вениамин. - сообщил я. - Сейчас я вам приготовлю чота из высокой кухни. О! Я придумал! Будем готовить Хо Ри Дан.
- Кого? - охренел по макушку Вениамин.
- Не кого, а что, плебей. - гордо ответил я. - это из вьетнамской кухни. Вы как к вьетнамской кухне в это время суток, Вениамин? Вы же знаете, что слово кухня происходит от вьетнамского 'кхня', что означает 'набор продуктов'?
Вениамин оказался не в курсе столь элементарных вещей. И торжество уже улыбалось мне с небес. Осталось только приготовить что-нибудь.
Я разумно предполагал, что Вениамин никогда не ел ничего вьетнамского и нескоро попробует. Поэтому сойдет любое хрючево. Ребенком я был наблюдательным, поэтому был в курсе, что почти все начинает готовиться с обжарки лука. Но брать сковороду я разумно испугался. Мама безошибочно определяла что посуду трогали. Это было магией какое-то в то время. Потом я уже понял, что надо было просто быть не раззявой-рукожопом, а нормально вымыть посуду. Но тогда было опасно. Поэтому сковороду я отнял у курей.
Не знаю как у вас, а у нас отжившие сковородки добивали своей стаж поилкой у курей. Пока Вениамин там щелкал лицом, я отобрал у курей сковороду и быстро вымыл ее под краном на улице.
Это добавило мне авторитета. Когда на кухню вступает человек со страшной сковородой без ручки - очевидно, что он шеф.
В силу того, что ножом я орудовал крайне неумело, с луком пришлось поступить по- питерски. То есть, как попало, крупно нарубить. В сковороду удалось залить масла. И лук отправился жариться.
Вениамин смотрел на меня как на божество. Я принес морковки и строго наказал Вениамину ее почистить. Просто у меня самого были чисто теоретические знания как это делать и можно было спалиться.
- а ты чего будешь делать? - подозрительно спросил Вениамин.
- Я пойду за остальными ингридиентами. - пресек я бунт.
В огороде, к тому времени росло огромное количество ингридиентов. Я уверенно мог опознать только метелку и крапиву. Поэтому решил рвать какую-то другую зелень. Ну еще помидор и перца. Перца были еще какие-то зачатки, но я решил, что это не будет лишним.
Вениамин, чортов Мичурин, как оказалось разбирался в зелени лучше меня и спросил:
- И обычный лук и зеленый?
- Ой, Вениамин, ща будете жрать хлеб с вареньем. - отмахнулся я. - во Вьетнаме так принято.
С зеленью и всякими остальными пасленовыми я тоже поступил по-питерски.
- Чо, прям кучей будем засыпать все? Вот прямо в этот почерневший лук?
- Заткнитесь, Вениамин. - я уже царил на кухне. - Конечно же нет. Сначала специи.
Специи вбили Вениамина в тихий шок. Специй набор был не очень большой, поэтому - соль, паприка и мюрдя. Паприку пробовать, чтобы не оказалась острой я научился сразу после этого обеда. Жаль, что не до. Перец с огорода тоже как-то обжигал руки после нарезки. Но, я ж в первый раз. Думал так и надо.
Все это на сковороде пошло булькать и даже пахнуть как еда.
- Очень похоже на патладжан манджу. - сообщил Вениамин.
- ай, идите в голубеющие дали, Вениамин. - отмахнулся я. - Это совершенно другой набор продуктов. Нарежьте хлеба пока.
Сковороду я положил на подставку в центре стола. Мы вооружились ложками и хлебом и решили пробовать.
Причем, я отвлекся и Вениамин попробовал первым.
- Аааа. - сказал Вениамин и очень часто задышал. - Воды дай!
Я дал воды и благоразумно подождал пока из ноздрей Вениамина перестанет идти дым.
- Это очень остро! - сказал Вениамин.
- а как ты хотел? - спросил я. - Это ж вьетнамская кухня. Там жарко, паразиты, американская военщина. Там только так и надо.
- Ты сам-то чего? - спросил Вениамин.
- Да я не голоден. Попробую только. - сказал я и макнул хлебушком в жуткое красно-зеленое варево.
Вьетнамская кухня моментально выжгла во мне любое желание становиться поваром. Хай себе те трудящиеся поживут еще немного. Острая паприка и зачатки острого перца сыграли основную партию блюда.
- Доедайте, Вениамин. - сказал я когда ко мне вернулся дар речи.
- да нахрен этот Вьетнам. - сказал Вениамин. - мое судно будет обходить эту страну. Я лучше хлебушка поем.
Пока Вениамин заедал хлебом огонь в груди, я убирал следы преступления. Очистки и рагу отправились в уборную.
Сковороду я достаточно тщательно отмыл на улице и вернул курям с водой. Ложки и нож вымыл и протер полотенцем. Кухню проветрил. Никто так и не узнал, что в это день был мой первый шаг на кухне.
Ну, может, куры как-то быстрее бегали в тот вечер. Но это ж куры. Кто их знает чего они орут и носятся.
Впрочем, рецепт я сохранил и пользую, когда вдруг решаю, что мне срочно нужно что-то выжечь внутри.
