Cпойлер
Прогнозы в войне на востоке – дело неблагодарное. Потому что, несмотря на риторику Корчинского или Горбулина по поводу возможного конфликта, мало кто три года назад мог всерьёз представить себе фронт в 400 километров посреди агломераций масштаба Амстердама и пакеты РСЗО по городам. Не припоминаю также предсказаний о том, что Янукович бросит всё и сбежит, едва станет жарко, а в Борисполе спустя год будут активно садиться самолёты ВВС США, отгружая бронированные автомобили, рации на 24 млн долларов и контрбатарейные радары. Или что, после вывода из строя суммарно около половины бригады в Иловайске и тяжелейших оборонительных боев в Дебальцево, спустя несколько недель потрёпанные части снова отправятся на фронт, восстановив боеспособность, а мы нанесём поражение противнику под Марьинкой, Бутовкой, Широкино и Новоласпой. Да и на весну этого года «ванги» местного разлива обещали, что Путин слил, а война близится к концу. У нас за неделю больше пяти десятков раненых, только за апрель до тридцати погибших, пока боевики признают выход из строя роты «Востока» и гибель командира 3 МсБр. Так что лучше воздержаться от сеансов видений далёкого будущего и, опираясь на анализ того, что уже произошло, спрогнозировать тенденции хотя бы на текущий 2016 год. Судя по всему, он обещает быть богатым на события.
Чего определённо не случится – это полномасштабного вторжения РФ. Если оно не произошло во время того, как на востоке у нас было 20 тыс. персонала, когда тонкую красную линию держали роты со штатом трёх отделений и на взводных опорных пунктах гарнизоном стояла сборная солянка из 22 ребят из разных ведомств, то на сегодня эту угрозу можно расценивать как исчезающую. ВСУ состоянием на весну 2016 года – до 270 тыс. людей. В НГУ – 60 тыс. человек. Пограничники – 53 тыс. бойцов. Территориальные батальоны, части МВД и СБУ, включая СПН, добровольческие и различные парамилитарные формирования (в критической ситуации запросто можно сколотить эрзац подразделения из ДСНС, у которых на секундочку до 60 тыс. состава). Даже не прибегая ко всеобщей мобилизации на сегодня, реально выставить до полумиллиона штыков.
Да, эти суррогатные части были бы неспособны проводить масштабные наступательные операции из-за логистики и оснащения техникой, но оборонительные задачи им вполне по плечу. Тем более что с начала операции на востоке, мы сознательно максимально ускоряли процесс боевой подготовки. В принципе, власти не должны были призывать мобилизованных на весьма скромные 13 месяцев – у нас там вроде отжали два областных центра и Крым! Не так давно в тоталитарном прошлом солдаты служили 18 и 24 месяца в мирное время – небо почему-то на землю не падало. Израильтяне призывают одних и тех же людей по два раза в год в течение десятилетий, если надо, других у них нет. Но нам кровь из носу было необходимо пропустить через мобилизации максимум личного состава за сжатые сроки. В результате у силовиков на сегодня не менее 200 тыс. УБД (статус получили не все) – они и будут составлять уже подготовленную скамейку запасных. Создание группировки, способной прорвать подготовленную за два года инженерную полосу обороны Украины, у которой сотни тысяч человек персонала, – нетривиальная задача. Не дать нам добить «Л/ДНР» или вести войну на истощение противник может, полномасштабное вторжение вглубь территории – практически исключено.
Гибридная война перестала вызывать ступор в армии и обществе, и пришло понимание – гибридные и прокси–войны ведутся тогда, когда по каким-либо причинам противник не может вести конвенциональные. Это не фича, это баг. Вы себе представляете толпы офисных работников нерезиновой Москвы в очереди близ военкомата – бороть укропов? А волонтёров из Твери, которые приобретают скорые помощи десятками в год и ставят на крыло самолёты? А бойцов с Урала, которые после трёх ранений сбегают из госпиталя в свою часть, чтобы успеть отбить тот двойной террикон? Ага, сейчас. Это они в телевизоре – 82% поддержки вождю и смерть хунте. В реальности всё заканчивается уже на этапе подписания контракта – иначе гибридная армия не составляла бы официально из 40 тыс. штыков, где добрая треть «заблудившиеся добровольцы» на контракте, командование из РФ, а тыл просто привязан к Ростовской области. Весело рассказывать в телевизоре про фашизм и уговаривать хунту купить газ со скидкой. Неплохо обещать дойти до Киева и продавать Национальной гвардии Украины грузовые автомобили. Хорошо обещать Холодомор, но параллельно поставлять украинцам электричество и ГСМ. Прекрасно зарабатывать на угле, запасных частях к технике, транзите – все борцы с фашизмом это любят.
Но всерьёз умирать за все эти сказки, слушая мантры про Бандеру по телевизору, пока элита РФ трясет руки дорогим украинским партнёрам на переговорах – пусть дочь Путина умирает. Россияне – кто угодно, но не слепые. До них доходят слухи о том, как позывному «Алмазу» прострелили ноги, как горела танковая рота близ «Сталинграда у Санжаровки», как закончил Бэтмен и за что погиб Мозговой, как расстреливали казаков и штурмовали «Трою». Сейчас только альтернативно развитый может добровольно поехать в Украину зарабатывать деньги и закрывать кредит – за два года примелькались кадры десятков осколочных раненых после Марьинки; полно рассказов от очевидцев об укропской артиллерии под Дебальцево; хватает свежих историй о том, как двумя «ПТУР» за несколько минут отправили в госпиталь и «грузом двести» 11 человек только на одном участке фронта в 400 километров.
Это не Чечня. Не Молдова. Не Грузия. Здесь придётся штурмовать крупные города, проводить глубокую воздушную операцию, биться об застройку, принимать пакеты РСЗО и ловить «Точки», подавлять авиацию. Это будет кроваво, страшно и разрушительно для экономики по обе стороны фронта. Даже не касаясь того, что агрессорам в течение месяца отключат платёжные системы, установят эмбарго и современный аналог «нефть в обмен на продовольствие». Чисто людского потенциала для разрастания конфликта в континентальный всё меньше и меньше. Кто из россиян готов отправиться на два года принимать мины у Станицы Луганской, обстреливать терриконы и вентиляционные стволы и годами убиваться о заколдованную Марьинку – за счастье Захарченко и Крым наш? Да они в Чечне выставили едва 120 тыс. людей, возя туда милицию и ОМОН со всей Бензоколонки, в то время как боевики выпиливали роты и прорывались к Кизляру.
Нет, наёмников и контрактников с ветеранами кавказских войн для Украины набрать вполне реально, а вот создать ударную группировку, чтобы вывести ВСУ из строя, прикрываясь статусом «ополчения», уже нет. Реально совершить массированные пуски ОТРК (оперативно-тактический ракетный комплекс, например, тот самый смеющийся «Искандер») и не получить санкций? Поднять в воздух авиацию? Начать на сегодня «телепорт» к Харькову, штурмуя огромный город в лоб и параллельно рассказывая байки про ХНР? Поэтому и тлеет гибридная война – полномасштабное вторжение РФ просто не потянет, а местные предпочитают ездить к хунте в гости за пенсиями.
Конфликт продлится в нынешнем вялотекущем формате, поскольку ни политических, ни военных, ни социальных, ни экономических предпосылок для наращивания группировки в «Л/ДНР» просто нет. С момента прорыва к Углегорску и лобового штурма Дебальцево враг свернул попытки активного наступления и перешёл в формат удержания территорий и войне на истощение – эта тактика на сегодня применяется обеими сторонами.
Украина активно готовится к гипотетической воздушной операции противника – только в этом году будет снято с консервации и модернизировано до 50 бортов. Всё ближе тот момент, когда наши ВВС будут располагать силами и средствами истребительной авиации по штату. А это 36 самолётов Су-27 и около 80 МиГ-29. Около 120 перехватчиков 4 поколения – достаточно внушительный для Восточной Европы парк авиации. Минимум шесть ВПП на сегодня восстанавливаются, ещё несколько завершили ремонт покрытия и модернизацию. Например, аэродромы Луцк, Черляны, Вознесенск, Буялык, Арцыз, есть слухи о работах в Прилуках. Задачи простые: рассредоточить самолёты и запасы МТО; улучшить условия для хранения и обслуживания бортов; укрыть в капонирах, не дать вывести из строя наши ВВС одним мощным ударом или пусками ОТРК; максимально уменьшить подлётное время в случае серьёзной рубки на востоке или юге.
ВВС закупает ракеты Р-27 воздух-воздух небольшими партиями 10-15 штук в год. Исходя из их цены по полмиллиона за единицу, это не самая новая и эффективная ракета, но она совместима с нашим оборудованием и производится в Украине. Налёт по часам в принципе сравнился с пилотами вероятного противника. Готовится и ПВО – к 40+ дивизионам С -300 и «Бук» каждый год добавляются 5-8 комплексов, снятых с хранения. Это означает только одно – ГШ Украины имеет чёткий оперативный план по востоку. Жёсткая маневренная оборона, усиление блокады, наращивание давления на позиции боевиков, продвижение вперёд в серой зоне и занятие ключевых высот, опираясь на сеть укрепленных ВОП. В этой ситуации прорыв линии опорных пунктов ВСУ (прикрытой двумя достаточно полноводными речками и мощной группировкой ствольной артиллерии) возможен только при массированной поддержке авиации. Полномасштабная атака с ОТРК и глубокой воздушной операцией невозможна по политическим причинам, а вылеты «неизвестных бортов» по тактическим – даже Грузия со своим зачаточным ПВО смогла попить крови российским ВВС. И то, что мы увеличиваем возможный ценник для агрессора, если их руководство захочет поднять в воздух «неизвестную авиацию», – хорошая новость.
Взрывной рост численности ВСУ заканчивается – 14 новых бригад нужно чем-то снабжать и оснащать. Судя по тому, что в красной зоне всё чаще мелькают раритеты в виде БТР-60, машин РХБЗ, командирских модификаций и ЗУ- 23\2 на древних «шишигах», – копилка родом из СССР не резиновая. На бурный рост экономики в 2016 году рассчитывать не приходится, поэтому картинка по сдаче техники всё та же: до 700-1000 грузовых автомобилей, до 100 ББМ, 30-40 танков, несколько катеров, поточный ремонт техники.
Пик боевой мощи ВСУ придётся на период демобилизации 4-5 волны. Потом будет неизбежный спад, когда новая волна контрактников, пришедших на 7 тыс. гривен из своих райцентров, поймёт, на что они подписались, и начнутся отказы и расторжения контракта. Плюс возникнут обязательные моменты с запчастями к советскому хламу. Уже сейчас 70-75% штата у частей на передке не редкость, а в тылу эти цифры могут быть ещё ниже. Это означает, что нас ждут месяцы тяжёлой работы по поддержанию боеспособности подразделений. Не нужно питать иллюзий по поводу возможностей украинского бюджета поддерживать вдвое и на треть выросшие армию и НГУ, а ведь ещё расширялся штат пограничной службы.
Слаживание, боевая подготовка, интеграция бывших батальонов территориальной обороны в армейскую структуру, создание костяка из мотивированных контрактников, модификация системы управления и связи, беспрерывные коитальные приключения с советской техникой и попытка найти замену отработавшему ресурс, решение начинающихся проблем с боеприпасами ко всей номенклатуре вооружения – вот что ожидает нас в обозримом будущем, а не только в 2016-м году.
Правда, есть несколько сегментов военного строительства, в которых у нас значительное продвижение. Только по линии МО в 2015 году получено более полутора тысяч тепловизоров и ночных прицелов, с волонтёрской помощью за всё время с начала конфликта эти цифры могут быть втрое больше. До сих пор в ВСУ далеко не все части закрыты по вопросам ночной оптики, но на передке не редкость подразделения, где на взвод приходится 3-4 тепловизора. Ещё прошлой зимой насыщенность ими сделала проход ДРГ вглубь нашей красной зоны и вылазки «пойти покосить укропа» чертовски опасным занятием. Мы же всё активнее работаем ночью, навязываем огневые контакты в тёмное время.
Связь – подробная информация под грифом. Но тут постоянный и стабильный рост – ещё недавно комплект спутниковой связи на КП роты и цифра во взводах была фантастикой. На сегодня уже нет – поставки союзников и по линии МО продолжаются. После горячего лета 14 года и не менее лютой зимы 15 было сделано много работы для усиления инженерных частей и понимания важности полевой фортификации. В первую неделю закрепления на «промке» туда вошла строительная техника и специальные части, создав оборонительный узел. Беспилотные аппараты выполняют задачи в интересах секторов, регулярно доставляют информацию из-под Новоазовска или Иловайска, регулярно висят над передком в горячих точках. Два года назад мы начинали с моделирования, паяльников в гаражах и копеечных китайских камер.
Подводя итоги. Происходящее на фронте привязано ко всем этим моментам: низким шансам прямого континентального конфликта с РФ, пиком роста численности и штата техники ВСУ, насыщения боевых порядков цифровой связью, ночной оптикой, беспилотными аппаратами. По самым максимальным оценкам, у противника на территории Украины – до 40 тыс. личного состава. На практике это означает подавляюще низкую плотность на фронте в 400 км. Даже если оперировать порядками «бригада в активной обороне», то 20-25 км на бригаду это критично малое количество л\с на каждом опорном пункте. А противнику нужно обеспечивать ротации, проводить мероприятия контр-ДРГ, выделить войска для обучения и создавать какой-никакой тыл. В каких ВУЗах готовятся офицеры новообразований? Кто обеспечивает логистику и ремонт? Откуда запчасти, топливо и боеприпасы к тяжёлому вооружению? Кто командует 1 и 2 корпусом «Л/ДНР», штабами танковых батальонов, управлением бригад? Ответы очевидны. Население территорий, на которых тлеет конфликт, массово выезжает в Украину и РФ.
Более 2,5 млн людей только официально зарегистрировано как переселенцы и беженцы по обе стороны границы. Мало кто хочет получить диплом «ДНР», чтобы работать в «ЛНР» за копейки, и призываться в «республиканскую гвардию» два с половиной года, «окружая», когда укроп всё также стоит в радиусе миномётного выстрела от Куйбышевского района. Тенденция демографической ямы продолжится. Если не верите, то статистика по населению Абхазии и ПМР вам в помощь. Людские, технические и финансовые ресурсы «молодых республик» полностью привязаны к РФ, и этим необходимо пользоваться, и именно сюда давить. Пусть расчехляют кошелёк и везут на фронт больше альтернативно развитых, желающих закрыть ипотеку.
Именно поэтому ВСУ сейчас используют тактику инфильтрации в ключевых точках. Мы проникли и закрепились на промышленной зоне Авдеевки, вышли на высоты под Докучаевском, продвинулись вперёд в районе Зайцево и на Светлодарской дуге. Быстрое выдвижение вперёд, часто ночью, инженерное оснащение позиций, включая применение специальной техники, плотный огневой контакт на максимально близкой дистанции – от 400 и вплоть до кинжальных 50 метров. Группы огневого прикрытия массированно используют «минский» калибр – артиллерию до 100 мм, «Васильки», десятки выстрелов ПТУР, автоматические гранатомёты, «СПГ». Нарушение режима прекращения огня? Это после штурма Дебальцево в прямом эфире и регулярных ударов РСЗО на протяжении месяцев? Технически ВСУ вообще ничего не нарушают – и Широкино, и Авдеевка, и Зайцево, и уж тем более Светлодарск находятся на украинской стороне линии разграничения по Минску.
Продвигаясь вперёд, регулярные части несут потери – на сегодня у нас десятки минно-взрывных и осколочных раненых. Но со временем, закапываясь в землю, ВСУ повторяют тактику обороны ДАП или Марьинки в миниатюре – огневое воздействие с нескольких точек, поражение боевых порядков и линий снабжения сепаратистов вглубь, опираясь на линию инженерно подготовленных позиций и корректировщиков огня. Вскрыть короткими налётами крупного калибра эти ОП невозможно, а высыпать неделями вагоны снарядов спонсорам мойщиков машин пока не даёт Запад и больная экономика. Судя по отзывам о потерях боевиков даже из открытых источников и памятных страниц в социальных сетях, где мелькают командиры ротного и батальонного звена, тактика вполне имеет право на жизнь. Можно называть это «ползучим наступлением», можно тактикой непрямого давления или очаговым конфликтом. Боевики реагируют, штурмуют «промку», ведут бои вблизи высот под Докучем и Зайцево. В свое время они также разбивались в кровь об Пески, Бутовку, пытались отбить Широкино, наступали на Марьинку – результат, в принципе, на табло, все позиции за нами.
Захочет РФ эскалации – ну что же, два года усиливаемая инженерная оборона, контрбатарейные радары, до тысячи единиц ствольной артиллерии, «Точки», 14 новых бригад и новые вкусные санкции ожидают своего времени. Будем пускать друг другу кровь в промышленных масштабах. Не захочет – готовимся выполнять пункты Минского соглашения и передавать под контроль границу. Целый Посол РФ подписал, не то, что один пенсионер или электрики из «народных республик». Ни войны, ни мира? Ну, тратьте миллиарды на очередное нищее дно, хороните своих мертвецов. У нас нет выбора – небогатая Украина не может позволить себе Кадырова и вечный пылающий Кавказ под боком на содержании.
Также мы не можем ждать, пока у Захарченко случится приступ очередного выхода на административные границы «ДНР», а его российские кураторы перепашут позиции 128-й бригады 152-мм снарядами, как на прошлой неделе. Значит, мы продолжим тактику очагов и давления, стачивая силы и средства врага, пока продолжается перевооружение и реформа сектора обороны.
Нас всех ждёт горячее лето 2016 года – на Донецком и Артёмовском направлении. Но хочется напомнить, что мы на верном пути. С зимы 2015 года ни одна позиция регулярной армии не была прорвана с боем (хотя попытки предпринимались), противник несёт тяжёлые потери и ощутимо теряет инициативу в нескольких точках фронта (от Широкино до Светлодарска). Одна сторона уже не может завершить конфликт, другая – минимум несколько лет ещё не сможет. Это значит, что продолжится позиционная война.
Мы будем уплотнять боевые порядки, выходить на высоты, резать рокады, таргетировать развязки и навязывать ближний огневой бой, купируя массированное применение крупного калибра политическими рычагами или контрбатарейной борьбой. Продолжат случайно возгораться цистерны с топливом и взрываться газопроводы. Цели те же – война на истощение и максимальное удорожание противостояния для РФ. Рано или поздно внутренние проблемы России сделают поддержку «Л/ДНР» невозможной, сменится политический курс, или Запад повторит свой фокус с СССР на встающей с колен Бензоколонке. До этого времени мы не поставим точки в этой войне – вы должны понимать, за что отдают жизни наши ребята и почему продолжается бесконечная операция на востоке Украины. Горячее лето 2016 года не за горами – третье военное лето для нашей страны.
