Последнее время неравнодушные граждане въедливо вникают в разницу между углем марки А и Г и пытаются понять, насколько Роттердам плюс, а насколько минус. Разберутся в тонкостях немногие, и совсем не факт, что разобравшиеся вслед за премьером Гройсманом согласятся, что альтернативы нынешнему положению вещей нет.
Большинство же не станет даже вникать, поскольку суть на поверхности.
Мягкий вариант: Ахметов, коррупция и контрабанда с ОРДЛО нынешней власти не по зубам.
Совсем мягкий: пока не по зубам. Жесткий вариант: Ахметов, коррупция и контрабанда с ОРДЛО – естественные спутники нынешней власти.
Ничего нового в таких оценках, казалось бы, нет, звучали они и раньше, но в том и дело, что раньше фактор времени работал в оправдание власти: еще не успели, а сейчас – против нее: не смогли и/или не захотели.
Со временем вообще беда. Естественный процесс постепенного выветривания легитимности выборных институтов у нас приобрел обвальный характер.
Это, в принципе, было предсказуемо: и система послемайданной власти носила априори переходный характер, и ее кадровое наполнение, по общему заключению, было неудовлетворительно, и чрезвычайно высоки были гражданские ожидания.
Конституционные сроки обновления власти на этом фоне выглядят неоправданно оптимистично. Так и случилось: уже в 2016 году, то есть буквально на второй год, тема досрочных выборов заняла важное место в публичном обсуждении, и никуда не уходит – с чего бы? Легитимности-то не прибывает.
И в этой ситуации катастрофически нарастающего недоверия к власти, ситуации, когда ей уже не готовы прощать то, что вчера еще простили бы, она делает заявления, из которых следует минимум бессилие перед Ахметовым, коррупцией и контрабандой с ОРДЛО.
Надо ли лишний раз напоминать, что Ахметов и Янукович – это практически неразбиваемая ассоциативная пара, а ОРДЛО – это о войне, продолжающей уносить жизни.
Собственно, на несовершенство нынешних руководителей как бы временно закрыли глаза, чтобы они убрали и наказали бывших, а также организовал отпор врагу. И теперь мы узнаём, что Ринат, кстати, и к возникновению ОРДЛО имеющий непосредственное отношение, это наше неизбежное всё. О коррупции даже неинтересно говорить, полное впечатление, что нас эти три года приучали к мысли, что мы на нее обречены, что она просто в здешней природе вещей, и роптать бессмысленно.
Тем самым власть просто сама выбивает у себя из-под ног последнюю опору, которая как-то ее держала. Все уже плюнули, поняв, что реформ от этих не дождаться, 2016-й в этом смысле расставил все точки над "i". Но настолько откровенные, даже не без демонстративной наглости, признания в провале на самых болезненных направлениях просто снимают вопрос о необходимости условной поддержки несуществующей и неправящей коалиции и существующего правящего президента. Они нам в таком случае зачем?
Безусловно, следует различать критику власти «сзади» и «спереди». Политический хлам, все еще надеющийся вернуться к рулю, все эти бабушки, дедушки и все многочисленное семейство профессиональных коррупционеров, тоже выражают свое недовольство и хотели бы заменить нынешнюю власть – собой.
Владимир Гройсман, пнув Юлию Тимошенко, попытался тем самым перевести обсуждение в эту плоскость: старье хуже.
Оно-то не лучше, но сама необходимость и возможность таких сравнений, а также легко воспроизводимые связи нынешних со вчерашними лишний раз показывают, насколько действующие вожди далеки от минимальных моральных и квалификационных требований Майдана.
Представьте себе, три года назад на сцене появляется кто-то вроде Гройсмана и заявляет, что без Ахметова Украине не жить. Представили? Да никто бы в здравом уме на такое не решился бы.
Почему же они считают, что сейчас уже можно? Что мы с тех пор сделали не так?
Леонид Швец, издание МИР
