Неожиданный взгляд на смысл «Иронии судьбы…» Самый известный новогодний фильм «Ирония судьбы, или С легким паром!» до сих пор является для некоторых зрителей бездной для поиска смыслов. Предполагается, что Эльдар Рязанов заложил в картину особое логическое содержание. Об одной из таких неожиданных теорий и рассказывает «Рамблер».
Религиозная версия событий в «Иронии судьбы», по мнению литератора Александра Щипина, берет свое начало, когда Женя Лукашин кривляется перед зеркалом. Тогда его фраза «К черту монастырь!» знаменует то, что главный герой меняется с бесом, а сама фамилия основного персонажа несколько схожа с Лукавым. К образу беса привязан и поход в баню, где обитает нечистая сила, и веник, как вместилище злых духов и транспортное средство. Писатель считает, что в фильм имеет место множество подмен: начиная символической поездкой в город Святого Петра вместо Павла и заканчивая заменой Ипполита.
«Конечно, Святки — время, когда царит нечистая сила, — должны начаться только через неделю, однако не следует забывать, что Барбара Брыльска — католичка, поэтому для неё Рождество уже наступило и её бесы уже пришли. В том, что Лукашин — бес, нет никаких сомнений» — утверждает Щипин.
Свою позицию публицист объясняет тем, что главный герой претерпевает разительные изменения характера: он превращается в наглого, бесцеремонного и развязного. Лукашин даже не вспоминает об очках до середины второй серии. Протагонист врет, провоцирует, соблазняет, а его неприкрытое отвращение к рыбе — символу Христа, по утверждению писателя, только дополняет складывающуюся картину.
Согласно высказанной теории, Надя и Ипполит руководствуются правильными инстинктами: первая пытается окропить беса водой, но не святой; а второй подвергает себя своеобразному обряду крещения с исповедью. Сама фигура Ипполита, по мнению Щипина, напоминает его древнегреческого тезку, который стал жертвой неуправляемых лошадей. Подобная участь постигла и героя Юрия Яковлева, пережившего занос автомобиля.
