Cпойлер
Глава государства, за которого проголосовали 73% избирателей, и которому доверяют 70% граждан.
Монобольшинство в Верховной Раде. Верный президенту Кабмин. Высокопарные речи об объединении страны. Такой Украина вступает в новую политическую эпоху.
Правда, скептики замечают, что это ситуативное единство иллюзорно.
Что "Слуга народа" представляет собой сборную солянку из людей с различными взглядами и вовсе без определенных взглядов.
Что граждане, поддержавшие Зеленского и его партию, преисполнены очень разных, порой взаимоисключающих ожиданий.
Что, по возможности избегая конкретики, президент Зе выступил в роли книжки-раскраски, которую каждый мысленно разрисовывает по своему вкусу.
Да, это так. Зеленский и компания изначально сделали ставку на максимальную инклюзивность. Но штука в том, что подобными книжками-раскрасками были все значимые вехи украинской истории за последние 28 лет.
Провозглашение независимости в начале девяностых?
Общая победа идейных национал-демократов; номенклатуры, желавшей сохранить свое привилегированное положение; и простых обывателей, жаждавших сытой и комфортной жизни.
Каждый мысленно раскрашивал контуры новой страны в соответствии со своими ожиданиями.
Два Майдана?
Ситуативный союз либералов, националистов и обывательских масс, чье одобрение стало необходимым компонентом победы. Одни отвергали пророссийского Януковича, другие – авторитарного Януковича, третьи – богатого и коррумпированного Януковича, но последующую жизнь каждый представлял по-своему.
Евроинтеграция?
Выбор, сделанный на основе разных, порой противоречивших друг другу мотиваций. Ради бегства от Москвы, ради европейского либерализма, ради европейского социализма и госрегулирования, ради высоких зарплат и хороших дорог. Благо многоликая Европа позволяла каждому отождествлять "европейские ценности" со своими собственными ценностями.
Триумфом инклюзивности стало и отражение российской агрессии в 2014-м.
Ответ на вопрос "Чей Крым?" объединил очень разных людей с разными взглядами и приоритетами. Каждый защищал свою собственную Украину. Но, как бы ни отличались друг от друга наши личные Украины, победа Кремля гарантированно уничтожала их все.
Москва продвигала унифицированный ценностный набор, где к Пушкину прилагался Путин, к русской речи – духовные скрепы, к дедам-фронтовикам – воинственный реваншизм.
Любое отступление от этого жесткого канона считалось предательством "русского мира". А инклюзивный "украинский мир" принимал всех, кто отождествлял себя с ним – вне зависимости от происхождения, языка, веры или идеологии.
Он был открыт для самых разнообразных ценностей, надежд и представлений о будущем. И это помогло ему выстоять.
Отечественным козырем всегда оставалась именно эта размытость, неопределенность, отсутствие жестких рамок.
Способность создать ситуативное большинство, опираясь на очередную книжку-раскраску. Многоголосица, периодически рождавшая резонанс.
По своей рецептуре победа Зе не слишком отличается от победы украинской независимости, европейского вектора или двух Майданов.
Но миллионы наших граждан, которые в 1991-м, 2004-м и 2014-м считались "мудрым народом" и "зрелым обществом", в 2019-м превратились в презираемых "дебилов и малороссов".
Столь резкая смена оценок понятна: впервые в новейшей истории значительная часть патриотической интеллигенции очутилась вне нового инклюзивного проекта.
Люди, ощущавшие себя совестью нации, внезапно утратили связь с нацией. Хотя винить в этом стоит прежде всего себя.
Проблема не сводится к непопулярному президенту Порошенко, которого, несмотря ни на что, поддерживали патриотичные интеллектуалы. Это лишь внешнее проявление более глубоких процессов. Фактически при Петре Алексеевиче была предпринята попытка перейти к эксклюзивной Украине.
Попытка внедрить унифицированный набор ценностей и приоритетов. Сформировать свой собственный канон. Очертить постепенно ужесточавшиеся критерии подлинной украинскости.
Сначала выяснилось, что настоящий украинец должен мириться с любыми невзгодами вплоть до победы над Путиным и Кремлем. Это оттолкнуло наиболее приземленную часть обывателей.
Позже выяснилось, что на фоне войны настоящий украинец не должен придавать большого значения злоупотреблениям и коррупции в верхах. Это оттолкнуло борцов за справедливость.
Затем выяснилось, что настоящему украинцу надлежит одобрять всякое закручивание гаек. Это оттолкнуло либерально мыслящих.
Далее выяснилось, что настоящему украинцу следует поддерживать агрессивную гуманитарную политику. Это оттолкнуло тех, кто не хотел жить в моноязычной и монокультурной стране.
Под конец выяснилось, что настоящий украинец обязан воспевать автокефальную церковь – и это оттолкнуло тех, кто видел Украину современным светским государством.
Эксклюзивная модель шаг за шагом отсеивала бывших симпатиков, недавних союзников, вчерашних попутчиков.
Последовательно сужала круг удовлетворенных и воодушевленных. Провоцировала замыкание в себе. В конечном итоге остались 8%, тщетно претендовавшие на звание "25%".
Не нужно иллюзий: внедрение вышеописанного канона не было продиктовано военной необходимостью. Оно лежало в плоскости желаемого, а не вынужденного.
Гибридная война с РФ не заставляла отказываться от инклюзивности – но война позволила заинтересованным лицам продвигать свое в ущерб чужому. И результаты подобной политики кардинально разошлись с декларировавшимися целями.
Унификация продвигалась во имя сплочения Украины, но породила внутренний раскол и раздор.
Унификация продвигалась во имя национального единства, но оторвала предполагаемую элиту от предполагаемой нации.
Унификация продвигалась во имя победы, но обернулась унизительным поражением унификаторов. Причем главными потерпевшими оказались интеллигентные конформисты, старавшиеся встроиться в продвигаемый канон.
Те, кто пересматривал свои взгляды и жертвовал собственными ценностями ради общего дела, а в итоге обнаружил, что это дело далеко не общее.
Сила шоумена Зеленского и его соратников в том, что они вовремя подхватили бесхозную украинскую инклюзивность.
Инклюзивность, отброшенную самоуверенными, но весьма близорукими интеллектуалами. Ту самую инклюзивность, которая родила 1991-й, 2004-й и 2014-й. Ту самую инклюзивность, которая теперь подарила Зе!команде ключ к многомиллионной стране.
Человеку трудно принять реалии, расходящиеся с его идейными воззрениями.
В 1790-х кому-то было удобно верить, что настоящая Франция собралась в Кобленце.
В 1920-х кому-то хотелось верить, что подлинная Россия обосновалась в Бизерте.
Сейчас кто-то верит, что истинная Украина сидит в Фейсбуке и дружно поносит президента Зе. Но это неуклюжий самообман, ибо Владимира Александровича привела к власти самая что ни на есть настоящая Украина – многообразная и многоголосая.
Сколько продержится очередной инклюзивный проект, какие плоды он принесет, чьи надежды оправдаются, а чьи нет, – покажет время.
Но на что точно не стоит надеяться, так это на то, что разочарование в Зеленском автоматически вынесет наверх его проигравших оппонентов. Людей, сделавших ставку на эксклюзивность и пока не собирающихся извлекать уроки из своего проигрыша.
Михаил Дубинянский
