Cпойлер
Научный сотрудник Франкфуртского института передовых исследований Сабин Хоссенфельдер, специализирующаяся на феноменологии квантовой гравитации, еще с первых дней на кафедре получала огромное количество писем от физиков-самоучек, которые пытались развенчать классические теории или предложить собственные «теории всего». Однако тогда ученому было не до них.
Тем не менее, лишившись однажды работы, Сабин вспомнила о многочисленных обращениях и в качестве эксперимента решилась дать объявление в собственном блоге: «Поговорите с физиком. Консультации в Skype. 50 долларов за 20 минут». Что из этого получилось — читайте дальше.
Итак, предлагаем вашему вниманию перевод рассказа смекалистого физика о крайне необычном виде фриланса:
«Все началось вскоре после того, как я начала работать ассистентом преподавателя на кафедре физики. Первая записка, оказавшаяся в моих руках, была настоящей классикой — ее текст доказывал, что Эйнштейн не прав. Автор второго послания решал проблему квантовой механики путем деления нескольких уравнений на ноль (этот подвиг якобы служил обоснованием индетерминизма). Третий корреспондент предлагал «теорию всего» и сетовал на то, что традиционное научное сообщество игнорирует его идею.
Моя специальность — теоретическая физика. В нашем деле никто не обходится без них — электронных писем от самоучек, убежденных, что им удалось решить серьезную проблему, хотя чаще всего они даже не понимают, в чем конкретно она заключается.
Как и многие мои коллеги, поначалу я добросовестно отвечала: давала советы, ссылки на литературу, отправляла конспекты лекций. Как и многие мои коллеги, я постепенно поняла, что усилия тщетны. Пропасть была непреодолима. У авторов этих писем не было даже элементарных знаний в той области, которую они хотели обогатить своими идеями. Несмотря на гнетущее чувство вины, я перестала отвечать.
Но через некоторое время я столкнулась с доморощенными физиками лицом к лицу. Я окончила университет, сменила одну работу, затем вторую. Сроки контрактов варьировались от трех месяцев до пяти лет. Обычно все как-то утрясается и к окончанию срока одного договора ты уже успеваешь подыскать следующий. Но бывает и так, что между ними закрадывается временной промежуток. В прошлом году именно это со мной и произошло. Дети и арендная плата никакой отсрочки мне дать не могли, поэтому я стала думать над нестандартными способами капитализировать 15 лет исследовательского опыта.
Если вашу работу исправно финансируют, квантовая гравитация — самый прекрасный из всех возможных предметов для фундаментального исследования. Но если нет, ваши знания становятся практически бесполезны. Кому и зачем, в самом деле, понадобится эксперт вроде меня, который может в подробностях рассказать о попытках объединить гравитацию с тремя остальными фундаментальными взаимодействиями или, например, описать квантовое поведение пространства-времени? Но через некоторое время я вспомнила о бесчисленных «теориях всего» в моей папке «Входящие» и написала в блоге, что готова предоставлять консультации по теоретической физике, вплоть до помощи с разработкой теорий. Мое объявление гласило: «Поговорите с физиком. Консультации в Skype. 50 долларов за 20 минут».
В течение недели единственной реакцией были шутки моих коллег, большая часть которых сочла объявление сатирической заметкой. На это я отвечала: «Нет-нет, это совершенно серьезно. Присылайте ко мне своих полоумных, их-то я и жду». На второй неделе я получила два запроса и, слегка нервничая, созвонилась с первым клиентом. Потом со вторым, с третьим. С тех пор заявки не прекращались.
Мои заказчики делятся на две очень разные группы. Одни очень радуются возможности поговорить с ученым-физиком, так как беседа с глазу на глаз гораздо продуктивнее, чем гугл-поиск. Живому человеку можно задать по 20 вопросов в минуту, в диапазоне от «Как можно узнать о существовании кварков?» до «Могут ли в атомах содержаться маленькие вселенные?» Как правило, это люди молодого и среднего возраста, которые хотят знать занудную матчасть, но не хотят тратить на это уйму времени. Таких меньшинство.
Большинству же требуется консультация относительно какой-то идеи, которую они давно (и безуспешно) пытаются формализовать. Многие из них на пенсии или приближаются к этому, часто за их плечами — карьера в инженерном деле или смежной области. Все до единого — мужчины. Многие подкрепляют свои теории картинками, скачанными из интернета или нарисованными от руки, вклеивая их в объемные брошюры. Изредка там встречаются базовые уравнения. Одни используют видео и разные приложения. Другие демонстрируют 3D-модели из пенопласта, картона или проволоки. Разнообразие их идей ошеломительно, но всех их объединяет наличие двух признаков: они а) тратят на разработку своих теорий невероятное количество времени и б) очень досадуют, что никто не проявляет к этим теориям интереса.
Ученые часто пытаются обозначить четкую границу между наукой и псевдонаукой в своей области, но не всегда успешно. Социологам, например, это до сих пор не удалось, несмотря на многочисленные попытки. У физиков подобных проблем с демаркацией нет: в нашем случае отличить человека, вхожего в научное сообщество, от аутсайдера можно при помощи простого кратковременного наблюдения. После десяти лет обучения на физическом факультете знаешь не только методологию научной работы, но и негласные правила общения в научной среде, которые волей-неволей впитываешь во время бесчисленных семинаров, конференций, совещаний, лекций и докладов. Мы можем отличить своего от чужака, всего лишь обменявшись с ним парой фраз. Пытаться использовать наш профессиональный сленг, не будучи физиком, — то же самое, что подделывать местный акцент в чужой стране.
Но мои клиенты зачастую даже не отдают себе отчета в том, что они «чужестранцы»: так мало они знают об актуальных исследованиях в области физики. Они понятия не имеют, как далеки от того, чтобы говорить с нами на одном языке. Их идеи неплохи, но, как правило, вторичны и представляют собой очень примитивные версии тех идей, которые уже легли в основу научно-исследовательских программ. У тех, кто обращается ко мне, нет достаточной математической подготовки, чтобы построить стоящую теорию на базе своих интуитивных озарений. Пытаясь помочь, я знакомлю их с существующими исследованиями. Во время наших бесед я ссылаюсь на релевантную литературу и упоминаю важные ключевые понятия. Я даю рекомендации: что делать дальше, какие пробелы в знаниях необходимо заполнить, с какими проблемами придется столкнуться. И я стараюсь донести главную мысль: если они хотят, чтобы ученые-физики воспринимали их всерьез, нет никакого способа избежать математики. Картинки и видео никогда не заменят фундаментального математического подхода.
Была пара случаев, когда клиенты откровенно обижались, не услышав от меня восклицания «Да это же гениально!». Но большинство все-таки поняли, что нельзя внести свой вклад в дело науки, не удовлетворяя ее актуальным стандартам качества. К слову, на связи остаются лишь те, кто решает подняться до этих стандартов, вложившись в свое образование. После первой консультации они часто заказывают вторую. Один из таких, возможно, скоро дебютирует как автор научной публикации. Заметьте, его тема — не изложение «теории всего», а новый взгляд на уже известную закономерность. Путь в тысячу ли начинается с одного шага.
Конечно, во время своих консультаций я не узнала о физике ничего нового. Но что мне удалось, так это почерпнуть новые идеи относительно научной коммуникации. Мои клиенты почти в 100% случаев получают информацию из научно-популярных изданий. Часто они что-то интерпретируют в корне неверно. Если я слышу цитату из статьи, допустим, о квантовой пене или файрволе черной дыры, то сразу понимаю, откуда взялась ошибка. И благодаря их странным интерпретациям, которые никогда бы не пришли в голову мне самой, я увидела, как авторы популярных публикаций, сами того не желая, вводят читателей в заблуждение.
Самая распространенная ошибка: из-за отсутствия уравнений в тексте непросвещенный читатель часто проецирует буквальные значения слов на такие понятия, как «рябь» пространства-времени или «появление-исчезновение» квантовых частиц. Научным публицистам стоит обозначать те фрагменты, в которых они используют метафоры. Кроме того, мои клиенты более чем дотошно изучают картинки: измеряют все углы, рассматривают цвета, обращают внимание на каждый штрих, продуманный или нет. Так что иллюстраторам стоит разграничивать достоверную визуальную информацию и продукты художественного домысла. Но самое главное, журналистам так успешно удается представить физику не такой уж сложной наукой, что у многих читателей создается впечатление, будто любой может ею заниматься без какой бы то ни было специальной подготовки. Виноваты ли они в своем заблуждении, если мы никогда не пишем, что требуется для этого на самом деле?
Прошло несколько месяцев, я подписала новый контракт и вернулась к работе, времени на звонки больше не осталось, а в папку «Входящие» продолжали набиваться письма. Немного смущаясь, я открыла фейсбук и написала пост, в котором спрашивала, не хочет ли какой-нибудь обладатель докторской степени по физике заняться фрилансом за небольшой гонорар. Преподавателей и выпускников, нуждающихся в подработке, долго искать не пришлось: за два часа я получила дюжину откликов. Сейчас в нашей службе «Поговорите с физиком» работает небольшая команда консультантов. Больших денег мы не получаем и вряд ли когда-нибудь начнем, так как рынок слишком узкий. Но если оценивать соотношение потраченного времени и полученных долларов — что ж, я не раз бралась за статьи, которые приносили гораздо меньше.
Коллеги до сих пор иногда подшучивают, что у меня есть «бизнес по консультированию ненормальных», но я перестала так воспринимать наших клиентов. В конце концов, ими движет желание понять, как устроена Вселенная, и внести свой вклад в науку — желание, понятное любому ученому. Просто им не посчастливилось получить необходимое образование в молодости, а сейчас приходится с трудом выяснять, с чего начать. С другой стороны, ученым из моей команды нравится помогать другим разбираться в научных хитросплетениях и они рады возможности применить свои знания вне академической среды. Общение между этими двумя группами полезно и тем, и другим.
Да и кто знает? Быть может, когда-нибудь нам доведется первыми услышать новую «теорию всего».»
