Cпойлер
Численностью 246 445 военнослужащих. Из них, сухопутные войска, воюющие больше всего, за 7 лет- около 145 000 и десантники - 30 000. ССО, лювтваффе, моряков пока не считаем. Хотя их тоже есть, с большим опытом.
Но во всех этих описаниях нет регулярной армии Украины, которая воюет восьмой год на востоке. Вообще нет.
Вот есть солдаты противника и есть гражданские, которым нужно бежать, чтобы может быть потом присоединиться к ЗСУ, которые непонятно где, или идти партизанить.
Почему нужно бежать? Армия разбита? сдалась в плен? Убежала в Польшу? Куда она исчезла? Зачем бежать?
Не смущает? А меня смущает. Потому что описанная беглецом ситуация, это не война между государствами, когда воюют две армии с полноценным вооружением и техникой. По описанию это полицейская операция внутри государства.
Давайте я вам расскажу этот же сценарий, только вставлю звено, которое умышленно "потеряли" зарабатывающие на вашем страхе беглецы.
Начнем с вопроса. Почему вы должны бежать из своих домов? В городе нет военных? Они вышли? Странно. Военные наоборот стараются зайти в города и закрепиться, потому что в городах проще обороняться. Мы 8 год не штурмуем Донецк и Луганск, потому что бои в городе — это потери в геометрической прогрессии. ЗСУ может собрать группировку в десятки раз больше, чем боевиков в ордло для штурма городов. Но не делает этого. Почему же по сценариям, которые начали массово вбрасывать, ЗСУ оставили города и оставили гражданских? ЗСУ до последнего не будут заходить в города, чтобы не подвергать опасности гражданских. Но если зайдут, то до последнего будут держаться. Потому что каждый дом, каждый забор, каждый подвал и каждая крыша это и готовые ходы сообщения, укрепления и огневые точки. И выходить из городов войска будут только при угрозе полного окружения, когда ресурсов в городе не будет хватать для обороны. Воды, еды, топлива. А это достаточно тяжело сделать, учитывая количество бригад на фронте.
Далее. Война, от которой нас так заботливо учат бежать профессионалы, какая-то странная. Из ниоткуда появляется армия противника и просто маршируя, идет, не встречая сопротивления занимая населенный пункт за населенным пунктом. А мы должны бросать все и увозить семьи, чтобы их не убили. А почему их вообще могут убить, если никто не оказывает сопротивления?
Давайте я очень просто, без всяких этих военных терминов расскажу, как вообще воюют армии. Против армий других государств.
Зачем вообще нужна война? Ну вот война между двумя армиями? Для захвата территорий и установления своего контроля над ними. Как бы это не называлось, но алгоритм простой. Разбить армию противника, захватить территории, взять их под контроль (зачистка) и организовать управление на этих территориях (оккупационная власть) людьми, которые или пришли с армией или найдены среди местных. Но скорее смешанный состав. Никто ж не воюют просто ради войны. Захватить и взять под контроль, это не значит обстрелять из пушек. Это значит, что пехотинец должен пройти ногами каждый метр, каждое поле, каждую балку, каждый дом, каждый подвал для того, чтобы с боями выбить оттуда солдат, которые обороняются. Пехота должна пройти все это и где-то там дальше, окопаться и начать готовиться к отражению контрнаступления.
Но пехота в современном мире не ходит сама на таких больших участках. Только под прикрытием бронетехники. То есть должны пройти танки, потом пехота под прикрытием БМП и БТРов. После того как пехота проходит, начинается работа по управлению захваченными территориями.
Вот вроде все просто и гладко. Это потому что в теории никто не стреляет по наступающим. Как в советах "бывалых" беглецов. И они не едят, не пьют, не спят, не заправляют технику. Они не устают и их не убивают и не ранят.
А что мы имеем в реальности? Вот просто по опыту 7 лет войны. Давайте рассмотрим без паники и истерии. И поймем нужно ли нам покидать дома, бежать и вывозить семьи.
Я не рассматриваю участие авиации. По разным причинам. Основания для этих причин не гуманизм, а то, что оккупантам нужна рабочая инфраструктура. И то, что война будет вестись не с горцами и сирийцами вооруженными пехотным вооружением, а с регулярной армией, имеющей кое какие средства ПВО помощнее ПЗРК.
Сначала нужно вскрыть линию обороны ЗСУ, которая есть на сегодняшний день. Это не так просто, как кажется. Это значит нужно обстреливать артиллерией наши позиции и потом атаковать при поддержке бронетехники. Но сидеть под обстрелами наши военные научились очень давно. К тому же в ответ будет работать наша артиллерия, у которой на порядок больше опыта. Ок, перекопали линию обороны. Но потом нужно чтоб пройти танками. По минным полям, под огнем нашей артиллерии и противотанковых подразделений.
Нравится или нет, но у нас не так много мест, где кавалерийским наскоком, на ровном участке, по полям, можно пройтись безнаказанно танками. Ландшафт мешает. И за 7 лет войны кое чего понастроили, понаминировали на танкоопасных направлениях.
После первой линии обороны, у нас есть еще вторая линия обороны и даже кое где третья. Построенные в 15 году. Частично занедбані, полуразрушенные, но они есть. Там даже довольно много бетонных сооружений. То есть, при отходе, есть где зацепиться пехоте и встретить противника, который будет проходить полями. Возможно даже минными.
То есть, даже если условно где-то сбили ЗСУ с позиций, то через несколько километров нужно начинать все по новой. Потому что как только войска отойдут на расстояние где не будет доставать артиллерия, будут окапываться, ждать резервы и готовить оборону. То есть, все нужно будет повторять. Подтаскивать артиллерию, потом опять танки, потом опять пехота. И все это под огнем. И самое главное с угрозой флангового удара. Потому что прорыв же не по всей линии обороны. И всегда смежники будут прикрывать и накидывать.
Нужно понимать, что, когда мы фигурально описываем время, которое нужно к примеру танкам противника от границы до Харькова, это мы говорим про дороги. Без боев. По асфальту. Но все дороги, все мосты, все эстакады и дамбы будут взорваны. А обочины заминированы. В стране воюющей восьмой год не получится парадным строем пройти по автомобильным дорогам. Полями и проселочными дорогами. С боями. Подрываясь на минах. Попадая в засады и под обстрелы далекобойной артиллерии и РСЗО. Неся потери в личном составе и теряя технику. А еще, это очень большие расстояния. Очень. Сотни и даже тысячи километров, которые нужно как то охватить. А технику нужно заправлять. А заправщики не смогут проехать там, где проедет танк или БМП. А еще есть та самая живая сила. Солдаты и сержанты. Которые ногами должны все это пройти. В бронежилетах и с оружием. Они устают, им нужно кушать. Им нужно спать. И все это на территории, которая им не известна. Которая им враждебна. Постоянно в напряжении и постоянно неся потери.
Маленькой победоносной войны не будет. Будет тяжело, долго и с большими потерями. С очень большими. Потому что соотношение потерь у нападающих в разы выше, чем у обороняющихся. А еще потому, что за время пока первая линия будет воевать, нанося урон, будут подтягиваться резервы. Будет поднята территориальная оборона и оперативный резерв (ОР). А это, на минуточку, только ОР1 178.000 и ОР2 30.000 человек. Преимущественно имеющих боевой опыт. Маленькой войны не будет.
Я не склонен к шапкозакидательным настроениям. Я знаю, что в случае открытого вторжения будет очень тяжело. Но это не будет бегство или тотальное отступление ЗСУ. И меньше всего дела наступающим будет до гражданских. Просто реально не до того. И бомбить города авиация не будет. И каждый город можно будет отстоять и защитить. Каждый. Потому что «душу й тіло за нашу свободу», это ж не только петь и красиво руку на сердце держать.
И в то же время, я точно знаю, что у военных начнутся проблемы. С логистикой, с припасами, с транспортом. Проблема последней мили. Во время обострения под ДАПом, в 15 году, большая часть колесной техники 93 бригады была выведена из строя. И обстрелы, и осколки и просто рваная и резанная на осколках резина. Банально иногда не было машины, чтобы подвезти БК или продукты. Не было транспорта, чтобы эвакуировать раненых или тела погибших. Мы бусиком возили все что нужно было, потому что военных машин на ходу не было.
Голосування