Тут есть еще такой момент, что многие/некоторые люди оценивают свое благосостояние не абсолютно, а относительно, причем не относительно себя-прошлых, а относительно окружающих.
В позднем СССР, конечно, тоже было имущественное расслоение с привилегиями не для простых смертных, но оно, КМК, было устоявшимся, путь наверх был известен, но хождение по нему не особо приветствовалось общественной неофициальной моралью, а для всех остальных был свой заранее известный «потолок» (в зависимости от происхождения, пола, образования и т. п.), на котором можно было расслабиться, иметь уважение и не задаваться мучительными вопросами «а чего добился ты?»
А когда СССР закончился, и такой же, как ты, парнишка или девчонка, инженер на сотню рублей, внезапно оказывался владельцем заводов и пароходов, а ты — нет, это очень угнетает. Становишься лузером, а не уважаемым человеком. Хотя, если положить руку на сердце, то в абсолютных единицах жить стало легче и лучше.
В последнем откровенном разговоре с мамой удалось добиться от нее, с чего это ей в голову ударила ностальгия по СССР. Сказала, что «тогда меня уважали». Хотя помню я то уважение, помню, как ее обижало, что на конкретном предприятии ее женский пол ограничивал ее развитие «инженером-конструктором первой категории», а уже в ведущие продвигали никак не более талантливых и толковых, чем она, но мужчин. Конечно, в последние годы она работала в частной конторе секретарем, а секретарская работа вообще не способствует росту самоуважения. Но! я ей много раз предлагала начать работать удаленно, помочь найти заказчиков, научить обращаться с софтом — ни в какую. Полное нежелание как-то рыпаться, вести свое дело, хоть маленькое, скромное и безопасное, но самой зарабатывать деньги, а не получать их у работодателя, при том, что и риска-то никакого, остаться без крыши над головой и куска хлеба ей все равно не грозило. Тотальное неверие в свои силы. Тоже, наверное, особенность советского воспитания. Конечно, при таком отношении к жизни в современном мире ей неуютно и тоскливо.
