Чем больше я узнаю о том, как вокруг нас пострадали люди, тем больше понимаю, что нам повезло пройти по краю.
Сейчас я думаю, что мою психику не сорвало то, что «неприятности» накатывали постепенно, по возрастающей. Организм успевал хоть как-то принять происходящий ужас и уже готов был переварить следующее событие, хоть и еще более травмирующее.
Хочешь насмешить Бога…
Вы же не думаете, что мы – два взрослых идиота человека не имели нескольких планов для критической ситуации? Конечно, имели! У нас были два замечательно продуманных плана, даже 2+.
1. Состоял в том, что в случае опасности мы уйдем на производство. Там железобетанные стены, а сушка так и вообще еще и толстым металлом оббита. Но это мы так думали, пока не стало понятно, что производственные помещения бьют первыми. И вариант оказался не вариантом.
2. Второй состоял в том, что бы в случае опасности уйти в лес. Забыв, что у меня болят руки, я отверткой открутила шурупы из куска секции дубового забор так, что надо было несильно по ней ударить и открывалась дыра в лес. Второй лаз я сделала возле гаража и там открывался выход за наш гараж, где, как я думала, можно будет отлежаться под защитой его стен, но со стороны леса. Ну, март месяц же на дворе, нормально, пересидим.
И тут ударили морозы и естественно при полной луне и совершенно ясном небе. Речи не могло быть про то, что бы пересечь двор незаметно, да и в голом лесу спрятаться негде.
Погреба или подвала у нас нет – очень высоко подземные воды.
Да, забыла написать. Когда война только началась, в округе начали валить деревья, заваливая ими дороги и ставить бетонные плиты, загораживая проезды. Такие бетонные плиты скинули и около нашего дома.
Пока мы думали, что же все- таки делать, пришла новость, что со стороны леса стоит большая колона и идти им, как кроме как через село некуда.
Если бы они не стреляли, то мы бы сидели в доме и уже как будет, так и будет. Но наш деревянный дом автомат пробивает, а пулемет – насквозь. Единственная защита, которую увидел муж - это фундамент дома на котором стоит наша теплица. Теплицу мы углубили на 60 см и фундамент шириной 45 см из 600 бетона.
Вот туда мы и бросили карематы, оделись и стали ждать в надежде, что они пойдут, когда стемнеет. Со второго этажа, центр села виден и мы думали, что может быть, все таки уйдем в лес, когда увидим движение. Как тронулась колона мы не только увидели, но и услышали, они начали стрелять. Как потом оказалось в воздух, но…
Быстренько забежали в теплицу, легли на землю, прижали Босика, больших собак никуда спрятать не успели, да и куда? От центра села до нас 500 м. - видим уже первые машины. От забора до теплицы 3м, забор деревянный , невысокий, все БМД гораздо выше него. И когда они начали подъезжать - выглянуло солнце прямо у них за спиной и прямо нам в лица.
Шли они, как на параде. Из каждой машины, по плечи торчал орк, из каждой машины – пулемет. Нас они хорошо видели еще и потому, что им приходилось останавливаться перед преградой, что бы объехать ее. И увидев нас, каждый поворачивал пулемет и направлял на нас. Муж прижал меня к стенке фундамента, сказал: закрой глаза, не смотри. Слушай меня. Мы в мертвой зоне, у него угол стрельбы такой, что если и будут стрелять, то пули , по моим подсчетам, лягут по средине теплицы. Постарайся не дергаться. О! Вот это совершенно новая машина, я про нее только читал. А это штабная, старая, у нас такие тоже есть. РЭБ в составе – похоже, это батальонная группа. В общем, развлекал меня, как мог. Было их много, я со счета сбилась, стало темнеть. Последняя машина прошла, они опять дали выстрелы из пушки , ударил пулемет и мы увидели, как вдоль дороги летят трассирующие пули. Немного подождали и думали уже выходить, как очень близко начала работать артиллерия и танки. Где они стояли мы не видели, но где-то близко, потому, что в теплица освещалась вспышками от выстрелов и перепуганные мыши метались вдоль окон и бегали по нашим ногам. Стали лопаться стекла в окнах теплицы, но не осыпались, крыша из поликарбоната тряслась, как при землетрясении, когда-то в Симферополе мы его пережили.
Уже под утро, совершенно замерзнув и потеряв всякий страх, вернулись в дом, легли в постель, как были – одетые и обутые.
Потом уже узнали, что к оркам выходил наш батюшка, говорил, что в селе их никто не тронет и просил не стрелять.
